Озеро Ваарунярви. Путешествие издалека

Хорошо, когда путешествие подходит к концу, но сам пройденный путь значит ещё больше, в конце всех концов. Урсула Ле Гуин

Я путешествую не для того, чтобы приехать куда-то, но чтобы ехать. Главное — это движение. Роберт Льюис Стивенсон

Мы не возвращаемся туда, где сердце наше было спокойным и сонной душа. Е.Акимова

:)) 

Когда я был маленьким у меня тоже была бабушка. И свое самое первое путешествие в возрасте двух лет я совершил в деревню, к бабушке на лето. Видимо картинки из детства в моей памяти заставляют и сейчас сжиматься сердце от непонятной тоски при виде тихих пасторальных пейзажей в какой-бы стране я не находился. Я умиляюсь при виде коровок, поросят, курочек с уточками!

Детское утро обычно начиналось, когда лучики солнца пробивались сквозь небольшое оконце и щекотали мне, лежащему на большой русской печи, лицо. Солнечные зайчики плясали в глазах и заставляли щурится.

Я слышал тихий перестук чугунного горшка и ухвата и втягивал в себя необыкновенно вкусный запах свежего, только что испеченного хлеба. А еще сладкий аромат бабушкиных булочек, посыпанных сахарной пудрой!
Бабушка видела, что я проснулся, ласково тащила меня с печи и вела в сени умываться. И долго умывала теплыми, мягкими руками, что-то при этом приговаривая. На завтрак каша и молоко. Молоко хранилось в крынках, которые потом пустые смешно сушились на кольях ивового тына. Я обязательно просил показать мне лягушку в крынке с молоком.
Чтобы сохранить парное молоко свежим, кидали раньше в крынку лягушку...
Правда лягушка была не обычная, а какой-то особой, редко встречающейся породы. Бабушка называла ее квакшей. Но правда ли, что это известный сейчас вид лягушек или просто фольклорное название я не знаю.
Потом бабушка уходила куда-то на работу, как она говорила "на дойку", а я оставался с дедом.
С ним было весело, потому что он брал меня на рыбалку и на охоту.
Путь на речку проходил через огород и поле с подсолнечником. На огороде можно было сорвать свежих огурцов и огромных, мясистых помидоров.
На речке у деда стояли кубаны, которые мы с ним и тянули из реки. Кубан, тоже что и мережка или верша, только плелась тогда из ивовых прутьев, по такой же технологии, как корзинки. Дед ставил их на неглубоких перекатах в одном узком и "очень секретном" месте.
Рыба попадалась разная и в большом количестве - лещ, щука, плотва, синец, окунь, густера, краснопёрка, язь, жерех. Иногда даже забирался угорь. Хуже всего, когда первыми забирались в кубан раки. Тогда дед ворчал и ругался - рыба -то не заплывала после них! Раков было много. Мелкие сидели у меня в старом чайнике и я с ними как-то играл, вместо солдатиков.
Когда мы возвращались с рыбалки, то скоро наступало время обеда. На обед обычно были "постные" щи и какая-нибудь, но обязательно рассыпчатая, каша из печи. Могла быть жареная со сливками картошка или рыба. Щи могли быть из квашеной или свежей капусты, с морковкой, луком и перловкой. Подавались щи с овощами, свежей зеленью и густой сметаной. И ситный хлеб. Всегда теплый, с каким-то особенным ароматом. От большой буханки отрезался щедрый ломоть. Хлеб выпекался из просеянной через сито, преимущественно пшеничной, с добавлением некоторого количества ржаной муки. Мне еще выдавалась горбушка "на потом". Запивали обед домашним квасом или простоквашей. Чтобы квас был газированным в него клали изюм.
После обеда я еще шел к деду, который на мою горбушку сочно наливал мне свежий, янтарного цвета, мед.
Потом можно было пойти спать в сад. В саду, кроме прочих, обычных фруктов росли забытые теперь дуля и королек.
Дуля, сорт астраханской груши. Плоды небольшие, грушевидные, сильно жирные на ощупь. Мякоть белая и очень сладкая.
Другое название королька – «шоколадная хурма», причем именуют его так не из-за вкуса, а благодаря внешнему виду. Именно хурма королек способна менять свое обличье: после опыления и появления семян она становится чрезвычайно сладкой и вкусной; неопыленный же королек не имеет знаменитого шоколадного оттенка, не столь сладок и немного вяжет рот.
А если забраться в заросли подсолнечника, то там росли белые арбузы. Небольшие по размерам, зеленой окраски, почти без полосок, а внутри прозрачная мякоть белого цвета с очень черными косточками. Не очень сочные, но сладкие. Больше я с тех пор таких арбузов не видел. Даже сейчас почти никакой информации о них не нашел. Узнал только, что похожие арбузы выращивают во Франции для приготовления конфитюра.
Чуть ближе к вечеру мы с бабушкой опять шли на реку. Бабушка стирала, а я купался и ловил на удочку окуней. Солнце уже скатилось с зенита, но еще припекало. На реке все-таки было не так жарко от легкого ветерка и тени, которую создавали небольшие заросли склонившегося над тихой речкой ивняка. Я таскал из воды небольших окушков и слушал как где-то высоко в небе поет жаворонок и равномерно постукивает о мостки бабушкина лапта. 
Опять мы шли домой и несли чистое белье, а я держался за бабушкину юбку и специально пылил босыми ногами, так как мне нравилось, что она ворчит, но видно, что не сердится.
Если вечер удавался, то дед брал меня на охоту. За околицей деревни и еще дальше было множество оврагов и глубокий песчаный карьер. Вот его и облюбовали лисы для своего проживания, накопав там множество нор. Мы с дедом прятались, ждали когда какая-нибудь лисица появится из норы. Заметив рыжую я радостно шептал:" Вон она деда, вон! Стреляй!" Но при мне дед никогда не стрелял. Хотя шапки у всех были лисьи.
На закате все выходили посидеть на завалинке. Ждали, когда со стадом придет домой и наша корова. Вот слушалось далекое разноголосое мычание, крики пастухов, свист и резкие хлопки их бичей. 
Когда корова пришла, то можно отдыхать и пить уже чай с оладушками, грызть семечки или зеленый горошек. Пока еще не стемнело заглянуть в курятник и поискать в соломе теплые куриные яички. Залезть на печь и спать...до заврашнего утра!